После болезненных ударов по союзным силам в Палестине, Ливане и Сирии Тегеран сохраняет внушительную прокси-армию для активных действий и пассивного давления по всему Ближнему Востоку
После болезненных ударов по союзным силам в Палестине, Ливане и Сирии Тегеран сохраняет внушительную прокси-армию для активных действий и пассивного давления по всему Ближнему Востоку
Противостояние Ирана и Израиля уже много лет самое горячее на Ближнем Востоке, а битвы этого долгого сражения идут в самых разных частях региона.
С другой стороны, многочисленные линии фронта сходятся в одну точку в секторе Газа, где полтора года назад начался очередной раунд борьбы.Статья по теме: Ближний Восток стал «зоной посредников»
Израиль поддерживают западные державы. Но и Иран не бьется с врагом в одиночестве. Его поддерживают многочисленные лояльные силы и движения, формирующие «Ось сопротивления». Кто-то идет в бой в первых рядах, кто-то обеспечивает стабильность «дальних рубежей». Иные сидят в засаде, ожидая своего часа.
Кажется, что израильская коалиция в последнее время серьезно прижала возможности иранских союзников, но Тегеран готовится к долгой битве и не намерен уступать, даже несмотря на внутриполитические противоречия.
И сегодня, когда на ирано-израильском фронте наблюдается небольшое затишье, уместно проследить, как чувствуют себя ключевые иранские прокси-группировки по итогам первых полутора лет активной борьбы.
Сопротивление и маркетинг
Сам по себе термин «Ось сопротивления» не новый, он существует в политической культуре Ближнего Востока уже много лет. Его выдумали ливийские газеты на заре 2000-х годов, переиначив знаменитый тезис Джорджа Буша. Если американский президент включал Иран, Ирак и КНДР в глобальную «Ось зла», то ливийцы отнесли те же страны к «Оси, противостоящей США».
Некоторое время термин использовали палестинские функционеры, чтобы подчеркнуть единство арабского мира в деле противостояния израильской экспансии на исторических землях Палестины. Причем апеллировали к нему не только представители ХАМАС, но и другие фракции автономии, выступающие против израильской политики.
До иранцев термин добрался только в 2012 году. Он был введен в оборот бывшим главой МИД Ирана Али Акбаром Велаяти, входившим в ближний круг высшего руководства страны. Велаяти увидел запрос на появление в регионе «коллективной силы», которая могла бы положить конец проблемам, возникшим после «арабской весны». В частности, победить набравшие вес международные террористические организации.
Впоследствии Тегеран включился в сирийскую кампанию именно под лозунгом поддержки сопротивления. С тем лишь уточнением, что противостоять предстояло не «США и Израилю» (как в классической трактовке), а глобальному террористическому подполью. Впрочем, иранским пропагандистам не составило труда поставить знак равенства между этими двумя противниками.
Тем не менее более чем за десять лет участия в сирийском конфликте иранские власти упоминали Ось в своих выступлениях лишь несколько раз, предпочитая более яркие и понятные образы вроде «Шиитской дуги».
Новое прочтение
Полноценным геополитическим «брендом» Ось стала только в 2023 году, когда иранские прокси-силы единым фронтом включились в противостояние с Израилем на стороне палестинских фракций.
Изменились и акценты. В версии Велаяти Иран позиционировал себя лишь в качестве звена «Оси сопротивления» — одного из многих, но не ведущего. В новом же прочтении Тегерану отводилась руководящая роль, а верховному лидеру Ирана — звание «архитектора» Оси.
Своя правда в таком позиционировании была. Иран действительно потратил немало сил, чтобы превратить разрозненные лояльные группы в разных частях Ближнего Востока в «боевой механизм», который действует относительно слаженно и позволяет ограниченными силами проводить операции против израильтян сразу в нескольких частях региона. При этом не задействуя национальные вооруженные силы.
Впрочем, одновременно это и слабое место иранской стратегии. Прокси-группировки не чета полноценным армиям, и в затяжных боях их потенциал стачивается на порядок быстрее.
Это довольно быстро подтвердилось на практике: к финалу первого раунда борьбы с Израилем иранская прокси-сеть подошла в весьма потрепанном состоянии.
«Хезболла»: крутое пике
Из числа «старожилов» проиранской «Оси сопротивления» ливанская «Партия Бога», пожалуй, пострадала больше всех. Именно «Хезболла» постоянными обстрелами северных поселений Израиля вынудила Тель-Авив спешно открыть второй фронт и перебросить часть сил из Газы на ливанское направление. Сброс темпов наступления в анклаве, к слову, до сих пор откликается распрями в израильском Генштабе — немалая часть генералитета убеждена, что руководство купилось на иранскую «обманку» и потеряло шанс быстро разгромить ХАМАС.
Как бы то ни было, а «Хезболла» впоследствии заплатила немалую цену за оперативный маневр. Израильские войска вытеснили подразделения группировки из Южного Ливана за реку Литани. Не последнюю роль в этом успехе сыграла «атака пейджеров»: в ходе комбинированной операции израильских спецслужб в сентябре 2024 года получили ранения тысячи человек, включая многих командиров «Хезболлы».
Конечно, полностью разгромить ливанскую группировку у Тель-Авива не вышло. Благодаря усилиям международных посредников, между воюющими сторонами было установлено перемирие, а большая часть израильского контингента покинула Ливан. После этого иранских прокси ждала новая битва — уже за выживание внутри собственной страны.
Новые власти Ливана, ориентирующиеся на Саудовскую Аравию и США, не питают большой любви к «Хезболле», стремятся максимально ужать полномочия «Партии Бога» и оттеснить ее от принятия решений. В сформированном в начале 2025 года правительстве проиранским силам досталось лишь несколько портфелей «второго порядка».
Тегеран и Тель-Авив используют завершающуюся передышку, чтобы скопить и перегруппировать силы, а также прощупать слабые места оппонента на военной и дипломатической арене
Но даже в таком «усеченном» положении «Хезболла» остается полноценной боевой единицей Оси и, что важнее, серьезной политической и военной силой внутри Ливана. Она сохраняет влияние на другие шиитские партии, является серьезным противовесом национальным вооруженным силам — даже с учетом попыток ливанского правительства пролоббировать процедуру разоружения шиитских милиций. Несмотря на потери в боях с Израилем до двух третей опытных командиров и нескольких лидеров, среди которых и Хасан Насралла, возглавлявший движение более двадцати лет, «Хезболла» не отказалась от прежнего курса.
На похоронах Насраллы в феврале 2025 года новый лидер партии Наим Кассем перед миллионами паломников дал клятву «продолжить дело» погибшего лидера, попутно разрушив планы США «продать с молотка» сектор Газа с молчаливого одобрения арабских партнеров.
Фактически руководство движения объявило о планах полноценно включиться в борьбу с Израилем и оставаться одним из основных «ударных полков» иранской прокси-структуры. Для этих целей «Хезболла» обладает всеми необходимыми возможностями и ресурсами.
Хуситы: каперство на грани фола
По итогам полутора лет противостояния с Израилем йеменское движение «Ансар Аллах» (хуситы) в целом сохранило свои позиции и даже усилило их.
До событий в Газе хуситов было принято воспринимать как «третьеразрядных» союзников Тегерана, чья активность сосредоточена исключительно внутри Йемена и направлена на поддержание очага нестабильности вблизи границ аравийских монархий.
Тем не менее в 2023 году «Ансар Аллах» доказало обратное: движение одним из первых встало на защиту палестинских интересов, открыв охоту на идущие в Израиль торговые суда. Хуситы не только парализовали судоходство в Красном и (отчасти) Средиземном море, приведя к банкротству израильской порт Эйлат, но и влепили звонкую пощечину западным военным. Вооруженная до зубов воздушно-морская коалиция США и европейских стран не смогла отвадить хуситских каперов.
Не повлияла на расклад сил и инициированная Дональдом Трампом мартовская воздушная операция против «Ансар Аллах». Несмотря на обещание Пентагона устроить хуситам «ад на земле», реальный ущерб объектам группировки оказался мизерным. Зато США пришлось как минимум дважды уводить из-под ответного удара свой авианосец «Гарри Трумен», работавший в Красном море.
«Ансар Аллах» фактически сравнялось с Тегераном по числу запущенных в сторону еврейского государства ракет и БПЛА. Изделия хуситов неоднократно преодолевали воздушные заслоны израильтян, что вызывало в Тель-Авиве большую нервозность. Однако в отличие от «Хезболлы» и ХАМАС дотянуться до лидеров хуситов израильтяне пока так и не смогли, хотя и проводили несколько массированных воздушных налетов на Йемен. Большое расстояние между странами сводит на нет большинство технических преимуществ Тель-Авива.
При этом хуситы сохраняют стратегическую автономию от Ирана и не всегда идут в русле региональной стратегии Оси. Например, о решении возобновить морскую блокаду Израиля лидеры «Ансар Аллах» объявили прежде, чем иранский МИД обнародовал оценки ситуации. Другие группировки предпочли дождаться официальной позиции Тегерана.
О самостоятельности хуситов персы хорошо осведомлены — и в некоторых случаях предпочли бы, чтобы те были более сдержанны. Иран не хочет расширения «клуба друзей» Израиля, а бескомпромиссная позиция хуситских командиров и их готовность воевать любой ценой пугают страны региона. За Ираном волей-неволей закрепляется репутация союзника нестабильной политической силы.
Потому в последние месяцы Тегеран пытается аккуратно отделить бренд «Ансар Аллах» от других лояльных сил на территории Йемена (например, от политического объединения «Правительство спасения») — на случай, если потребуется закрепить влияние в этой стране дипломатическим путем.
ХАМАС: партнер по несчастью
Назвать палестинское движение ХАМАС, контролирующее сектор Газа, прокси-группировкой Ирана нельзя. Хотя именно с ввода израильских войск в анклав началась активная фаза ирано-израильской прокси-войны.
Все полтора года Тегеран стабильно поддерживал палестинских партнеров — как через структуры «Оси сопротивления», так и с помощью дипломатической борьбы на уровне международных организаций.
Лидеры ХАМАС Исмаил Хания и Яхья Синвар, погибшие от рук израильской армии, впоследствии были «публично отмщены» иранскими ракетными ударами по израильской территории. Подобный уровень эскалации между Тегераном и Тель-Авивом еще несколько лет назад казался немыслимым.
Конечно, влияние Тегерана на ХАМАС не идет ни в какое сравнение с «Хезболлой» и даже с хуситами. Скорее, позицию ХАМАС определяют Катар и Турция. В руках Дохи и Анкары также сосредоточены «резервные карты» — фигуры палестинских политиков, которые могут перехватить управление сектором Газа в случае, если ХАМАС потерпит окончательное поражение. Иран наличием подобной креатуры похвастаться не может.
Вместе с тем палестинское сопротивление прекрасно осознает вклад, который внесли Тегеран и его ближайшие союзники в торможение израильской военной машины. А потому при выборе стратегии действий учитывают в том числе интересы иранских партнеров — хотя это и не афишируется.
ХАМАС готов продолжать оттягивать на себя внимание и ресурсы Израиля. Хотя группировка и понесла серьезные потери в людях и территории, официальный Тель-Авив за полтора года так и не смог полностью завладеть анклавом и добиться разоружения палестинцев.
Более того, сделка по заложникам, заключенная во многом под давлением США, в итоге также обернулась в пользу ХАМАС. Усредненный «обменный курс» пленников между сторонами сложился на уровне 1 к 25 в пользу палестинцев. Среди освобожденных Израилем заключенных немало авторитетных командиров, политиков и общественных деятелей из различных палестинских фракций — некоторые из них были осуждены на несколько пожизненных сроков.
Даже сама еженедельная процедура передачи израильских заложников была превращена ХАМАС в пиар-акцию, призванную показать израильтянам, что мобилизационный потенциал «уничтоженной Газы» по-прежнему велик.
Впрочем, Иран (как и другие «старшие братья» ХАМАС) не позволяют движению слишком упиваться публичной победой — любые попытки палестинских командиров проявить непоколебимость и под надуманным предлогом отринуть прежние условия соглашения жестко пресекаются в кулуарах.
Крайне важно, чтобы «сделку» торпедировал именно Тель-Авив. В связи с этим не удивительно, что даже после масштабной атаки Израиля на анклав 18‒19 марта 2025 года руководство ХАМАС заявило, что будет продолжать переговоры по чувствительным вопросам — но уже с оружием в руках.
Иракские силы: затянувшаяся засада
Сражаются в Оси и многочисленные иракские парамилитарные формирования.
Несмотря на свою многочисленность (в иракской «коалиции» около десятка мелких и средних группировок), в конфликте с Израилем они почти не были задействованы. Как правило, иракские прокси вели беспокоящий огонь по американским военным объектам или подключались к масштабным ударным операциям вроде «Правдивого обещания». Но задействованные иракской сетью ресурсы не идут ни в какое сравнение с тем вкладом, который вносили в аналогичные мероприятия «Хезболла» или хуситы.
Причина подобной тактики кроется в том, что иранская сеть влияния в Ираке находится в стадии активной перестройки: Тегеран пытается «привести к общему знаменателю» силы, которые отличаются высокой мотивацией бороться с Израилем, но обладают низкими навыками и слабой дисциплиной. Расставаться с хорошим мобилизационным ресурсом Иран не желает, но и бросать неподготовленные подразделения в топку тоже не планирует — тем более что разгром иракской сети чреват негативом к «Оси сопротивления» со стороны иракского населения.
Несмотря на попытки США и Израиля давить на официальный Багдад с требованием отловить лидеров шиитских милиций, Тегерану удается выводить подопечных из-под удара. Помогают сохраняющийся в иракском обществе раскол и общая зависимость местных властей от хозяйственных отношений с иранской стороной.
Однако вечно держать эту часть прокси-сети в засаде Иран не сможет. Тем более что вольготное положение иракцев уже вызывает закономерные вопросы у ливанских и йеменских союзников.
Прокси-призраки
Иранская прокси-сеть может похвастаться не только проверенными временем группировками, но и наличием как минимум нескольких «призрачных» подразделений. Тех, что громко заявили о своем создании и вхождении в «Ось сопротивления», но реальными операциями так и не отметились.
К таким относятся, например, «Хезболла революционного Курдистана» (Ирак), «Исламское сопротивление на земле Двух Святынь» (Саудовская Аравия) и народное сопротивление «Щит Побережья»(Сирия).
Тегеран умело использует «потемкинские полки», чтобы создать у противника убежденность в многочисленности и широкой представленности союзных Ирану сил на всем Ближнем Востоке. И, что важнее, в неиссякаемости боевого потенциала: когда на смену одной разгромленной прокси-группировке приходят несколько новых.
Каждый подобный «призрак» призван решать конкретные тактические и идеологические задачи в странах своего формального присутствия.
Так, в Ираке «спайка» курдского движения и идеологии «Хезболлы» (в которую аккуратно вплетены иранские стратегические интересы) отчасти нацелена на развенчание тезиса о «ручном контроле» Ирана над официальным иракским правительством. Раскручивая легендирование такой группировки, иранские пропагандисты как бы невзначай подчеркивают, что порыв отдельных курдских общин является искренним и никак не связан с региональными амбициями Тегерана.
Кроме того, это еще и попытка разобщить иракских курдов, которые ведут дела не только с США, но и с Израилем: они помогают израильским спецслужбам выявлять проиранские ячейки на прилегающих к автономии территориях, а также докладывают о прибытии в Багдад военных советников. Вероятно, в Тегеране надеются, что «охота на кротов» несколько отвлечет курдских военачальников от охоты на реальных проиранских активистов.
Периодическое раскачивание темы с появлением «проиранского подполья» в Саудовской Аравии призвано урезонить Эр-Рияд и удержать его от двойной игры за спиной Ирана. Особенно в период, когда Белый дом угрожает Ирану «небывалыми последствиями» за отказ сотрудничать и изыскивает любые способы нанести ему неожиданный удар.
Для защиты Израиля от иранских ракет Саудовская Аравия недавно открывала воздушное пространство, позволяя работать западным перехватчикам. А ведь в первый год операции Израиля в Газе эта страна всеми силами избегала какого-либо участия в антииранских военных акциях. Такой реверанс Эр-Рияда гарантированно ставит под удар йеменские активы Тегерана. К угрозе иранское руководство относится более чем серьезно.
Впрочем, в Саудовской Аравии хорошо помнят, сколько хлопот доставила им иранская агентура в прошлом, и потому предпочитают вести себя так, чтобы «Исламское сопротивление на земле Двух Святынь» как можно дольше оставалось исключительно на бумаге.
Поддержка мифа о новой группировке в Сирии обусловлена ослабшими позициями Ирана в этой стране. После падения режима Башара Асада в декабре 2024 года Тегеран был вынужден спешно вывести большую часть своих прокси-подразделений с территории Арабской Республики. А поскольку договориться с новыми суннитскими властями не удалось, шиитский Тегеран сделал ставку на альтернативную сторону.
Даже с учетом того, что «Щит Побережья» существует преимущественно на бумаге, отдельные очаги сопротивления новым властям в Сирии по-прежнему сохраняются. Особенно они сильны в прибрежных районах (Латакия, Тартус), где нашли временное убежище многие офицеры армии Асада — например, генерал Гияс Далла, которого Тегеран не мудрствуя лукаво уже вписал в рамки «Оси сопротивления».
Иран показывает, что готов поддерживать лояльные свергнутому режиму силы. Ставка сама по себе рискованная, но с хорошей вероятностью выигрыша — в условиях, когда позиции «нового Дамаска» еще нестабильны, а влияние на местах (особенно в удаленных от столицы районах) мизерное.
С другой стороны, «Щит Побережья» выступает палкой о двух концах: образ проиранских лоялистов используется переходным сирийским правительством при раскрутке версии об «иностранном следе» в последних народных волнениях. Такая трактовка вопроса существенно ослабляет поддержку антиправительственных сил со стороны мирного населения и дает «новому Дамаску» возможность применять весь набор репрессивных инструментов против вооруженной оппозиции.
Кровавые погромы в алавитских кварталах в Латакии и Тартусе, негласно санкционированные переходным правительством и оставленные на совести иранских прокси-сил, не добавили Тегерану и его креатуре поддержки.
Короля играет свита
Интенсивное противостояние с Израилем, а также размен нескольких крупных фигур Оси не прошли для Тегерана бесследно. Затяжной конфликт углубил пропасть непонимания между реформистским правительством Масуда Пезешкиана и «ястребами» из окружения верховного лидера Ирана Али Хаменеи.
Налицо два противоположных политических вектора. Реформисты продолжают искать возможность ослабить санкционный режим и восстановить похороненную в 2017 году «ядерную сделку». Консервативно настроенные «ястребы» — силовики и духовенство — напротив, ратуют за возвращение к статусу «осажденной крепости», отказ от любых сделок с вероятным противником и войну с Израилем «до победного».
Раскол хорошо заметен издалека — чем и пользуются оппоненты Ирана. В частности, США дразнят иранцев предложением возобновить работу над восстановлением «ядерной сделки» в обмен на прекращение поддержки «Оси сопротивления» Тегераном. Среди иранских элит даже слышатся робкие заявления в такт: для разрядки необходимо чем-то пожертвовать.
Однако расчет Вашингтона на прокачку темы изнутри, судя по всему, не оправдался. «Ястребиный» курс иранской политики все более активен, и президентский корпус вынужден идти на уступки, чтобы избежать распада правительства.
В течение последнего месяца иранский кабмин расстался с несколькими «чиновниками несбывшихся надежд» — теми, на кого была возложена задача претворять в жизнь программу реформистов. Среди отставников и вице-президент по стратегическим вопросам Мохаммад Джавад Зариф, «архитектор» сделки по иранскому мирному атому. Отставка Зарифа ярко подчеркнула, что Тегеран не желает вести переговоры в тех рамках, которые были установлены в 2015‒2017 годах, и намерен сам диктовать условия Белому дому.
А резкие заявления Али Хаменеи лишь закрепляют и без того ожидаемый финал: Иран с Осью по своей воле не расстанется.
К новому раунду
Возобновление активной фазы конфликта между Ираном и Израилем лишь вопрос времени. Тегеран и Тель-Авив используют завершающуюся передышку, чтобы скопить и перегруппировать силы, а также прощупать слабые места оппонента на военной и дипломатической арене. К новому раунду готовы обе стороны. Об этом свидетельствуют в том числе участившиеся «разведки боем» по всей условной линии фронта.
Вопрос скорее в том, как Иран будет использовать свои силы с учетом уроков «первого раунда».
Стоит ожидать, что точкой схождения операций «Оси сопротивления» по-прежнему останется сектор Газа, а ХАМАС будет использоваться не только как ударная единица, но и как «общий знаменатель» для других группировок, выступивших против Израиля.
Для Тель-Авива соблазн ударить по возрождающемуся потенциалу палестинских сил в анклаве, расквитавшись заодно за катастрофу 7 октября, слишком велик. К тому же США в последнее время отвлечены на украинский трек и оставляют дальнейшее развитие кризиса на совести израильтян. Вероятнее всего, темпы продвижения ЦАХАЛ в анклаве в ближайшем будущем снова вырастут, и Иран прекрасно об этом знает.
«Ястребиный» курс иранской политики все более активен, и президентский корпус реформаторов вынужден идти на уступки, чтобы избежать распада правительства
Хуситы вновь возьмут на откуп морские операции — за тем лишь исключением, что Иран уделит больше внимания защите лидеров «Ансар Аллах». Тем более что израильтяне по-прежнему с опаской озираются на Йемен и с началом новой фазы боев, вероятно, подумают, как решить эту проблему: вести войну на два фронта Тель-Авив пока вряд ли хочет. Скорее всего, нагрузка по защите израильских рубежей на какое-то время ляжет на американские ВВС, до тех пор пока Белый дом не сочтет, что йеменские повстанцы не представляют для них угрозы.
«Хезболле» будет отведена роль страховочной силы. С учетом того, что движение еще не до конца восстановилось после боев в Южном Ливане, Иран будет использовать эти силы скорее для подпитки других группировок добровольцами и вооружениями.
Что до иракских подразделений, то их Иран пока вряд ли сможет встроить в общую логику своих операций. Однако есть шанс, что формируемые в Ираке прокси-бригады будут также направлены для проведения операций в сопредельные страны — в случае, если Тегеран сочтет их готовыми к серьезной схватке.
Свежие комментарии