«Алроса» под бременем санкций вынуждена продать свою долю в крупном алмазном руднике Катока в Анголе и переориентировать зарубежные поставки на рынки дружественных стран. Но главным вызовом для всех традиционных игроков является наступление на рынок искусственных алмазов
«Алроса» под бременем санкций вынуждена продать свою долю в крупном алмазном руднике Катока в Анголе и переориентировать зарубежные поставки на рынки дружественных стран. Но главным вызовом для всех традиционных игроков является наступление на рынок искусственных алмазов
Восьмого декабря, под занавес своего президентства, Джо Байден впервые отправился в Африку и нанес визит своему ангольскому коллеге Жоау Лоуренсу. Первоначально запланированную на октябрь поездку пришлось перенести из-за разрушительного урагана «Милтон», заставившего главу государства остаться в Вашингтоне. Задержка оказалась как нельзя кстати: ангольские власти, в последние годы все активнее сотрудничающие с США, успели к приезду Байдена «зачистить» важный след многолетних связей Анголы с Россией по линии алмазного бизнеса — завершить продажу 41-процентной доли российской компании «Алроса» в местном горнорудном месторождении Катока, где добывается 80% ангольских алмазов, — четвертом по величине алмазном руднике мира. Согласование сделки прошло 28 ноября, покупателем выступила компания Maaden International Investment LLC, структура государственного фонда Султаната Оман Mercury Investments International.
Статья по теме: Санкции: не будьте строги с лучшими друзьями девушек
Однако Байден приехал вовсе не за алмазами: главной целью визита были личная инспекция и поддержка так называемого коридора Лобиту — масштабного инфраструктурного проекта по строительству и реконструкции полуторатысячекилометровой железной дороги от «медного пояса» внутри континента на территории Замбии и Демократической Республики Конго до порта Лобиту на атлантическом побережье Анголы. Здесь основным конкурентом США выступает Китай, которому принадлежит большинство медных и кобальтовых рудников «пояса» и восстановленная после 30-летней гражданской войны старая железнодорожная ветка от Лобиту до конголезской границы — по ней в 1940-х годах везли уран из Конго для «Манхэттенского проекта». Теперь Америка намерена потеснить Поднебесную, продлив и модернизировав дорогу. Но если вложения КНР в инфраструктуру обернулись для Анголы долгом в 25 млрд долларов (это более 40% всего внешнего долга страны), то транспортный коридор Лобиту предполагается построить за счет средств международных финансовых институтов и крупного глобального сырьевого трейдера Trafigura.
Но и Китай не намерен сдавать позиции. В сентябре нынешнего года китайцы подписали соглашение с Замбией и Танзанией о модернизации старой железной дороги, построенной КНР еще в годы правления Мао Цзэдуна от «медного пояса» до Дар-эс-Салама — столицы Танзании и крупного порта на восточном побережье континента.
Санкции прилетели
Ангольский актив «Алросы», по сути, был обречен с начала нынешнего года — после вступления в силу санкций ЕС против компании и ее гендиректора Павла Мариничева. Новый пакет еще больше осложнил работу предприятия, и без того с весны 2022 года находящегося под блокирующими санкциями американского минфина. ЕС и страны «Большой семерки» наложили запрет на импорт природных непромышленных алмазов, искусственных алмазов и ювелирных изделий, содержащих алмазы, российского происхождения, включая камни, обработанные в третьих странах. При этом европейцы обязались уже к 1 сентября 2024 года создать механизм проверки и сертификации необработанных камней по стране происхождения.
Получивший высшее военное образование в СССР в 1978–1982 годах, президент Анголы Жоау Лоуренсу осудил специальную военную операцию России на Украине и выбрал США в качестве якорного экономического и политического партнера
«G7 смогли убедить Анголу участвовать в системе, которая позволит реализовать санкционное эмбарго против нашей страны, — считает Владимир Збойков, исполнительный директор ассоциации “Гильдия ювелиров России”. — Проблема заключалась в том, что страну происхождения алмазов можно установить не во всех случаях и процедура такого определения сама по себе достаточно затратна. А российские алмазы могут смешиваться с камнями из других рудников в третьих странах — например, в Анголе, на руднике Катока, ассоциированном с “Алросой”. Если же алмаз огранить в бриллиант, шансов определить страну его происхождения становится еще меньше. Таким образом, с продажей доли в ангольском активе “Алроса” не только теряет ощутимую часть мировой добычи, но и утрачивает один из теоретически возможных каналов обхода санкций, то есть пути продажи недружественным странам драгоценных камней, добытых в России».
В октябре нынешнего года на Московском финансовом форуме замглавы Минфина РФ Алексей Моисеев, комментируя будущую сделку, пояснял: «Нужен партнер, который будет развивать актив, заплатит хорошую цену и не будет аффилирован с De Beers». De Beers — алмазная «дочка» британского майнингового мейджора с южноафриканскими корнями Anglo American — принципиальный конкурент «Алросы» на мировом рынке алмазов. Похоже, предприятию удалось найти покупателя, удовлетворяющего всем этим требованиям. К тому же оманский Maaden уже отметился в удачном партнерстве по реструктуризации международного бизнеса российских компаний: в январе 2024 года фонд купил у группы ИСТ Александра Несиса 23,9% акций золотодобывающей компании Solidcore Resources (более известна под прежним названием — Polymetal International).
Наступление искусственных алмазов ломает рынок
Актуальную конъюнктуру глобального алмазного рынка комментирует Владимир Збойков, исполнительный директор ассоциации «Гильдия ювелиров России»
Любые экономические кризисы, например кризис 2008 года, ведут к спаду покупательной способности населения и, как следствие, к снижению числа покупок не первой необходимости, к которым относится ювелирная продукция.
Очень сильным ударом по отрасли стала пандемия, вызвавшая уменьшение спроса на драгоценности во всем мире. В карантин люди сидели по домам, а бриллианты нужны на выход.
Индийцы, на долю которых приходится более 90% производимых бриллиантов, не сразу сориентировались в ситуации, закупив избыточное количество природных алмазов. Образовался навес, который привел к падению спроса на новые партии камней. А кредитные ставки по валютам в то же время стали расти.
Но настоящей бедой стало введение санкций против алмазов из России. Казалось бы, мировой рынок алмазов, контролируемый западными странами, в результате потерял почти треть объема поступающего сырья, для любого другого товара это означало бы резкий рост цены — если не в разы, то как минимум на десятки процентов. Но с драгоценными камнями получилось иначе: им просто быстро нашли замену в виде синтетических алмазов.
Наложились друг на друга два тренда: с одной стороны, необходимость прослеживания страны происхождения природных алмазов у западного мира привела к сертифицированию всех камней, причем эта процедура проводится в единственной локации — в Бельгии, куда нужно везти камни диамантерам всех стран. А это очень затратно и хлопотно. С другой стороны, бурный рост экономики Китая, причем в высокотехнологичных секторах, привел к появлению множества стартапов, в том числе занимающихся производством синтетических алмазов по HPHT- и CVD-технологиям. Китайцы постепенно совершенствовали технологии, делая их более дешевыми и получая камни лучшего качества и больших размеров. Плюс мощная конкуренция на этом рынке. И если когда-то стоимость синтетических алмазов была ниже, чем природных камней сопоставимых характеристик (массы, цвета, чистоты), лишь на какие-то проценты, то затем «синтетика» стала быстро дешеветь — сначала в 3–5 раз, а потом в 10 и более — при равном качестве. Зачем диамантерам заморачиваться с хлопотным прослеживанием оборота природных алмазов и их сертификацией, если работа с искусственными алмазами сейчас выглядит вполне маржинальной?
Освоение производства относительно дешевых крупных искусственных камней высоких характеристик стало противовесом рынку природных алмазов, и вместо роста цен начался их обвал. А у индийских огранщиков и алмазное сырье, и готовые бриллианты, которые стремительно дешевеют на фоне высоких кредитных ставок. В итоге гранильные компании одна за другой стали объявлять о банкротстве. В индийском городе Сурате в отрасли было занято около миллиона человек: почти 4000 алмазных фабрик, обширная сеть из 10 тыс. диамантеров и 2000 брокеров — треть мирового оборота алмазов в стоимостном выражении. Теперь там безработица.
Можно ли рассчитывать, что все вернется на круги своя? Сегодня спрос на природные бриллианты все еще вялый даже в регионах их максимального потребления — США, Китае, Евросоюзе. Вырастет ли он до прежних значений? Может, и нет.
Сертификацию алмазов в рамках санкционных мер, вероятно, все же упростят: откроют или разрешат открывать сертификационные центры у месторождений по образцу Всемирного алмазного центра Антверпена (AWDC), снизив тем самым затраты добывающих предприятий. Но этого недостаточно.
Алмазы не самый необходимый человеку товар. Потребность в них нужно поддерживать очень мощной видовой рекламой. Но если ранее Совет по природным алмазам (NDC), оплачивавший такую рекламу, имел годовой бюджет в 100 млн долларов, то, когда «Алроса» вышла из состава организации и прекратила финансирование в начале 2022 года, у NDC осталось всего 35 млн («Алроса» и De Beers вместе покрывали около 90% общей суммы бюджета).
NDC обратился со срочным призывом найти деньги, но пока безрезультатно. Да и кто их даст, если De Beers сама продается уже не первый месяц? Единственная надежда на индийцев: их Совет по содействию экспорту драгоценных камней и ювелирных изделий (GJEPC) вроде бы решил поддержать алмазную индустрию.
Худшее, что можно было сделать с рынком алмазов, уже сделано: вместо того чтобы четко разграничить бриллианты из природных и синтетических камней, искусственным придумали благозвучное имя — «лабораторно выращенные». А на самом деле они просто ненатуральные.
И экологи помогли: искусственные камни якобы экологичнее природных. Очень сомнительный посыл, но у молодежи популярный.
За 10 лет (с 2014 по 2024 год) доля бриллиантов из синтетических алмазов в мировой ювелирной индустрии увеличилась с 2–3% примерно до 50%. И вероятно, будет расти и дальше, если индустрия природных камней не сможет или не захочет принимать экстренные и дорогостоящие меры по расширению своего рынка. Или геополитика не позволит.
Для России сохранение рынка природных алмазов очень важно. Во-первых, запасы драгоценных камней в России самые большие в мире и составляют порядка 41% от мировых. Во-вторых, регион добычи алмазов — Якутия — слишком сильно экономически зависит от их продажи.
Ангола уходит под Штаты
Министр минеральных ресурсов, нефти и газа Анголы Диамантино Азеведу заявил, что «Алроса» стала «токсичным партнером из-за глобального контекста», а сотрудничество с санкционной компанией «влияет на авторитет Анголы на международном алмазном рынке». Это тот самый Азеведу, который вместе с коллегой из Габона демонстративно покинул министерскую встречу ОПЕК+ в июне прошлого года, не желая присоединяться к инициированному Саудовской Аравией и Россией поэтапному сокращению квот на добычу нефти для поддержания ее ценового уровня на рынке. А на следующей встрече ОПЕК+ в ноябре Ангола объявила о выходе из картеля. Возможно, демарш был согласован с США в ходе состоявшегося несколькими днями ранее визита Жоау Лоуренсу в Вашингтон. Америка заинтересована в ослаблении ОПЕК, занимая освобождаемую картелем в ходе самоограничения добычи рыночную долю. Характерно, что в день объявления о выходе из ОПЕК Ангола и Конго подписали соглашение о разделе продукции на шельфовом месторождении нефти в территориальных водах двух стран. Это сняло все ограничения на разработку месторождения, концессионером которого через ангольскую компанию-«прокладку» выступает американская Chevron.
Сам Лоуренсу — один из давних членов ангольской правящей партии МПЛА (Народное движение за освобождение Анголы — Партия труда), участник гражданской войны, разразившейся в 1975 году сразу после освобождения страны от португальского колониального владычества. Тогда в борьбе за власть столкнулись поддерживаемая Советским Союзом коммунистическая МПЛА (ей помогали советские военные советники и кубинские «добровольцы») и проамериканские силы — леворадикальная УНИТА (Национальный союз за полную независимость Анголы) и правая ФНЛА (Национальный фронт освобождения Анголы). Пока СССР и США с примкнувшей к ним ЮАР отстаивали свои геополитические интересы, спонсируя дружественные режимы, в Анголе начался хаос: в страну рекой потекло оружие, а контроль за ресурсами переходил из рук в руки. Рудником Катока, расположенным в северо-восточной части страны, завладела УНИТА — алмазы, которые журналисты вскоре прозвали «кровавыми», шли на оплату все новых вооружений. В 1990-е годы МПЛА сумела отбить Катоку, тогда же в проект вошла «Алроса». Общий объем добычи драгоценных камней здесь в последние годы составлял 5–7 млн карат (для сравнения: всего в прошлом году российская компания добыла 34,6 млн карат).
С 1978 по 1982 год Жоау Лоуренсу проходил обучение в Военно-политической академии им. В. И. Ленина, прекрасно владеет русским языком. Так что во время встречи с президентом России Владимиром Путиным в Сочи в октябре 2019 года на полях первого саммита «Россия — Африка» переводчик не понадобился. Главы государств подтвердили широкую программу двустороннего взаимодействия. Помимо прочего, в 2010-х годах эта африканская страна была одним из очень важных контрагентов РФ по линии военно-технического сотрудничества.
Подкосила Анголу пандемия: правящий режим зашатался, на парламентских выборах 2022 года МПЛА с большим трудом удалось сохранить власть, хотя президентский мандат остался у Лоуренсу. Именно тогда наметился разворот страны от России к Западу. Впервые свою новую позицию президент Анголы обозначил на саммите «США — Африка» в декабре 2022 года. По итогам беседы с госсекретарем Соединенных Штатов Энтони Блинкеном Лоуренсу дал интервью изданию «Голос Америки», где называл США идеальным партнером и приветствовал их участие в перевооружении ангольской армии, а заодно осудил СВО России на Украине.
В прошлом году в столицу Анголы Луанду потянулись высокие американские гости, включая главу государственного Экспортно-импортного банка США Рету Джо Льюис, главу Африканского командования Вооруженных сил США Майкла Лэнгли и даже главу Пентагона Ллойда Остина. Второй саммит «Россия — Африка» в июле 2023 года Лоуренсу предсказуемо проигнорировал, делегировав в Санкт-Петербург министра иностранных дел.
Вызов принят
Россия располагает крупнейшей в мире сырьевой базой алмазов. По данным Минприроды, запасы этих драгоценных камней в нашей стране на начало 2021 года оценивались в 1,055 млрд карат, а прогнозные ресурсы различных категорий могут достигать 4 млрд.
Качество добываемых алмазов среднее — не самое низкое, но и не самое высокое. В 2020 году Минфин России оценивал отечественные камни в среднем в 72,3 доллара за карат, в то время как среднемировой показатель составлял 85,9. У таких стран, как Ботсвана, ЮАР и Ангола, удельные показатели лучше. Дороже всего стоят бриллианты из Лесото (542,8 доллара за карат) и Намибии (464,8), но запасы и объемы добычи в обеих африканских странах невелики. «Середнячковость» наших алмазов можно считать недостатком, но есть в ней и свои преимущества: множество малых и средних алмазов намного легче спрятать от потенциальных «проверок происхождения», чем отдельные выдающиеся бриллианты. Кроме того, это более широкий целевой сегмент рынка: азиатские потребители, например, предпочитают именно мало- и среднекаратные камни.
Доля России на рынке огранки алмазов не превышает 3–4%, львиная доля добываемых в стране камней поступает на экспорт без какой-либо обработки. Запущенный в 2014 году правительством РФ проект «Бриллиантовая долина» в Якутии «не взлетел», не получилось и создать во Владивостоке алмазную биржу мирового уровня. Пока гром не грянул, о реальной альтернативе Антверпену у нас не помышляли. И, как оказалось, зря.
До 2022 года почти 42% мирового импорта алмазов приходилось на Индию, а если присовокупить ОАЭ и Китай, этот показатель достигал двух третей импорта, в то время как доля ЕС составляла всего 27% (см. график 3).
«Алроса» предпринимает попытки диверсификации бизнеса. В июне 2024 года компания вложилась в золотодобычу, купив за 5,4 млрд рублей лицензию на разработку месторождения Дегдеканское рудное поле в Магаданской области с запасами золота в 100 тонн
Стратегическим направлением адаптации российской алмазной отрасли к санкциям является переориентация экспорта с ЕС на дружественные рынки глобального Юга и Востока, а также всемерное развитие собственных гранильных и ювелирных мощностей (подробнее см. материал «Небо вам в клеточку, а не в алмазах», «Эксперт» № 22 за 2023 год).
Заметны также усилия «Алросы» по диверсификации бизнеса. В июне 2024 года компания вложилась в золотодобычу, купив за 5,4 млрд рублей лицензию на разработку месторождения Дегдеканское рудное поле в Магаданской области с запасами золота в 100 тонн. На помощь традиционно пришел и Гохран: до конца года он планирует приобрести партию алмазов у «Алросы» для запасов госфонда. Объемы и сумма сделки не разглашаются.
«“Алроса” успешно преодолела последствия санкций, итогами которых стали определенный рост транзакционных издержек, в основном из-за невозможности проведения платежей через западную банковскую систему, и переориентация алмазного экспорта на площадки дружественных стран, таких как ОАЭ и Индия, — считает аналитик ИК “Велес Капитал” Василий Данилов. — Второй вызов — это значительное сокращение импорта алмазов в Индию, пиком которого стала приостановка ввоза камней в страну с 15 октября по 15 декабря 2023 года. При этом от спада на мировом рынке драгоценных камней в равной степени страдают все алмазные компании мира. По итогам 2024 года мы ожидаем снижения выручки “Алросы” на 3,4%, EBITDA — на 41,9%, а также отмечаем риск невыплаты дивидендов за второе полугодие, что может быть связано с уходом чистой прибыли по МСФО (являющейся на данный момент дивидендной базой) в отрицательную зону вследствие падения продаж алмазов и бумажных убытков по курсовым разницам из-за переоценки валютной части долга компании».
Свежие комментарии