Хочет ли Кремль экономического господства

«Идея о том, что Владимир Путин развязал продовольственную войну со всем миром, становится все более популярна на Западе… Однако пока мне она кажется далекой от реальности», — пишет в своем телеграм-канале генеральный директор компании «Совэкон» Андрей Сизов. И продолжает: «…рассуждающие об этом политики, вероятно, слабо представляют, что будет, если Кремль решит это сделать.

Важность России для мирового зернового, точнее пшеничного, баланса в новом сезоне, скорее всего, будет беспрецедентной. На нее, по нашим оценкам, придется более 20% мировой торговли пшеницей, которые будет просто невозможно заместить, если Кремль решит закрыть экспорт. Речь в этом случае будет идти о росте цен от текущих уже рекордных уровней в разы и приросте голодающих в мире не в десятки миллионов, а в сотни».

Спустя три месяца после начала СВО и, соответственно, многостороннего экономического давления на Россию со стороны Запада, уже очевидно, что экономическую войну наша страна в целом выигрывает. Рост ВВП по итогам первого квартала составил 3,5%. Профицит бюджета — более триллиона рублей. Профицит внешнеторгового баланса — 190 млрд долларов, и он быстро растет. Укрепляется рубль: курс доллара на бирже упал ниже 60 рублей на фоне растущих платежей за газ по предложенной Кремлем схеме, с которой согласилось примерно три четверти европейских покупателей газа. Активно растут продажи нефти и газа на Восток. Bloomberg сообщает, что, по его информации, готовится долгосрочная сделка с Китаем, которая должна увеличить продажи нефти в Китай на 20–40%. Продовольственный рынок, как сказано выше, в этом году в еще большей степени, чем раньше, будет зависеть от России. А ведь с нами еще не воссоединилась Херсонская область! Кажется, что Западу реально есть о чем беспокоится.

В этих условиях совершенно неудивительно, что иностранные компании неохотно расстаются с российским рынком. На фоне того хаоса, который царит в мировой экономике, российский потребительский, да и b2b-рынок может оказаться одним из самых стабильных. О возвращении в Россию под другими именами на прошлой неделе заявили сразу несколько одежных европейских брендов. Готовность производить свои автомобили на московской площадке выразили китайские автопроизводители. Наш Минпромторг успокаивает, что ведет переговоры с ушедшими из России косметическими брендами.

Успех этого экономического блицкрига настораживает тем, что мы можем забыть о все время откладываемой на другие, еще более тяжелые времена работе — строительству полноценной индустриальной системы с глубоко интегрированными в нашу экономику производственными цепочками. Весь средний бизнес России ждал этого и продолжает ждать, но никаких отраслевых программ последовательного импортозамещения мы пока не видим. Наоборот, мы видим активные попытки либо вернуть все на свои места, либо заместить один импорт другим.

При этом надо понимать, что в России нет отрасли — от нефти до текстиля, — где не существовало бы объективной потребности (исходя из международных сопоставлений) заместить от четверти до трети импортируемых отраслью материалов и комплектующих. Во втором номере этого года мы делали оценки инвестиций, необходимых для проведения активного импортозамещения сверх уже имеющегося фонового потока инвестиций. Эта добавка составила всего 2–4 трлн рублей в год. Почему «всего»? Потому что, если мы переведем в рубли, утраченные нами резервы (360 млрд долларов) и разделим их на семь лет (срок, который они копились), то мы обнаружим, что каждый год мы откладывали, как оказалось в дырявый ящик, даже больше, чем надо было для того, чтобы последовательно замещать импорт.

Теперь все эти деньги у нас забрали, но с нами ничего не случилось. Значит, дело не в деньгах. А в чем? Нам кажется, что в российских элитах живет какое-то глубокое неуважение к собственной российской или русской цивилизации. Возможно, оно было всегда. Прерываясь на короткое время, то реформами Петра I, то грандиозными экономическими планами Советского Союза. Кажется, что только в эти две эпохи элита России осознанно стремилась к широкому материально-технологическому лидерству в мире.

И как бы сейчас утешительно ни горели цифры на табло рубль/доллар, мы должны помнить: мы не умеем производить сложную спецтехнику для строительства дорог, у нас почти нет своего качественного моторного топлива, мы не выращиваем твердые сорта пшеницы, не производим ни шелка, ни шерсти, ни даже пуговиц, у нас нет собственной тонкой химии, для того чтобы делать качественные лекарства и косметику… Но так быть не должно.