«Германия разваливается в тот момент, когда она нужна Европе больше всего» — обширную статью под таким заголовком выпустил на прошлой неделе американский Bloomberg.
«Германия разваливается в тот момент, когда она нужна Европе больше всего» — обширную статью под таким заголовком выпустил на прошлой неделе американский Bloomberg.
Статья по теме: Германия: падение продолжается
Текст этот облетел российскую медиасреду, однако не содержал ничего кардинально нового. Все основные тезисы мы на страницах «Монокля» перечисляли многократно.
Но что действительно в этой статье может зацепить, так это слова «немецкая экономика приближается к точке невозврата». Из текста Bloomberg непонятно, это красивая метафора, добавленная журналистами для создания тумана, или инсайдеры издания и правда ожидают наступления в Германии (а значит, и во всем Евросоюзе) некоторого события — условной перестройки, переходящей в «беловежские соглашения». События, которое сделает невозможным хоть какое-то дальнейшее развитие Германии, а значит, и европейского проекта. То есть, возможно, Bloomberg заложил в текст «пасхалочку» для европейских лидеров.
Аналог с распадом СССР вполне уместен. В отличие от аморфного ЕС Советский Союз был заметно более централизованным образованием, но именно период низких темпов экономического роста, продолжавшийся 22 года, с 1964-го по 1986-й, позднее названный застоем, привел к нерешаемым экономическим проблемам, которые вылились в мощнейший социальный и политический кризис позднего СССР. Результат — децентрализация и развал одного из крупнейших на тот момент экономических образований мира.
Возвращаясь к ЕС и пользуясь советской терминологией: «застой» здесь длится уже пятнадцать лет, с кризиса 2008 года. Именно с тех пор экономики Европы перестали расти. В частности, такие сущностные показатели, как производительность труда, продолжительность жизни, доля ЕС в мировой торговле и экономике, застыли или снижаются уже много лет.
Это важнейший, экзистенциальный вызов для всего Европейского союза. Зачем нужно это образование, если реальная жизнь среднего европейца не становится лучше? Будь страны — участницы ЕС независимы в своей политике, уже бы вовсю звучали лозунги типа «Хватит кормить Брюссель!» (Афины, Бухарест и т. п.). Впрочем, возникновение «политики» — дело наживное. Когда потребовалось выпустить пар, она появилась даже в СССР.
На общеевропейский застой можно было закрывать глаза, пока росла экономика Германии. Эта страна выступала основным донором бюджета ЕС, мягко покупая недовольство политиков периферийных стран через дотации в общеевропейский бюджет, из которого идет финансирование развития инфраструктуры, особенно в странах Восточной Европы.
Но экономика Германии не растет уже пять лет, сейчас она сама нуждается в стимулах, а любой отданный в общеевропейский котел евроцент лишь ухудшает состояние немцев. При этом социальные, экономические и политические противоречия в Европе нарастают: заводы закрываются пачками, государственные долги растут, инфляция делает людей беднее, а реальные зарплаты отстали в росте уже на десятки процентов от тех же зарплат в США. То есть ресурсов (в широком смысле — дотаций, инвестиций, технологий) для покупки восточноевропейских элит у Германии все меньше. Проводя историческую временную аналогию с распадом СССР, в нынешнем бесцельном существовании европейскому проекту отведено действительно не так много — еще пять-семь лет — до начала активной стадии реформ.
Но что может запустить европейскую перестройку? Вероятно, это установление мира на Украине. И кажется, этого очень боятся и в Берлине, и в Брюсселе, и даже в Лондоне, покинувшем Евросоюз. Если говорить просто, американцы смотают удочки и уйдут по афганскому сценарию решать свои делишки на Ближнем и Дальнем Востоке, заключив базовое (крупными мазками) соглашение о мире и скинув мелкие и неприятные проблемы на аборигенов. А вот аборигены ввиду географической близости останутся один на один с «разозленным русским медведем».
Не секрет, кто сегодня финансирует украинский проект: сами же европейцы все свои цифры выкладывают в открытый доступ. После неудачного контрнаступления лета 2023 года свои линии финансирования Украины заморозили Польша, Италия и даже Великобритания и США (две последние затем возобновили). В свою очередь, не прекращали вливания Германия и страны Скандинавии, исправно покрывая все хотелки своего ближайшего восточноевропейского сателлита.
И конечно, СВО на Украине не про территории, не про шахты и залежи полезных ископаемых и даже не про газовую трубу. Здесь формируется новая структура европейской безопасности. Если хотите, вопрос звучит так: в какую страну будет ездить на поклон новый канцлер. Новые правила будут, помимо прочего, определять буферные зоны «безопасности» и зоны экономического интереса, доступ к морю.
Если исходить из чисто экономических соображений, то новые границы зон российских интересов могут проходить по границам стран, уже входящих в ЕС. И конечно, для многих действующих европейских лидеров такой мир хуже бесконечной СВО: он потребует глубоких реформ в НАТО, а значит, и в Евросоюзе.
И тут возникает классическое «что для русского хорошо, для немца — смерть». После провала минских и стамбульских соглашений далеко не факт, что европейских политиков позовут на переговоры об установлении мира на Украине. Их могут просто уведомить о новых правилах мироустройства в регионе.
Адольф Гитлер проиграл свою войну в феврале 1943 года в Сталинградской битве. Однако Великая Отечественная война после этого длилась еще более двух лет. Столько времени потребовалось для того, чтобы доказать нацистам, что их проект мертв. Украина проиграла СВО в 2023 году, так и не реализовав потенциал оружия НАТО в рамках контрнаступления, завязнув в линии Суровикина. Другого шанса победить в рамках текущей СВО у нее уже нет.
Любой конфликт заканчивается переговорами. И они уже начались, об этом можно судить по истерике на Украине и в странах Европы. Поэтому очень скоро мы узнаем, какие проекты и страны в Европе оказались нежизнеспособными и требуют реформ.
Свежие комментарии