Наступление протурецких террористических группировок в Сирии меняет баланс сил на Ближнем Востоке и расклады интересов глобальных держав. В итоге могут сложиться новые неожиданные альянсы
Наступление протурецких террористических группировок в Сирии меняет баланс сил на Ближнем Востоке и расклады интересов глобальных держав. В итоге могут сложиться новые неожиданные альянсы
Большая война вернулась на сирийскую землю. Катастрофа развивается стремительно. Еще 27 ноября первые отряды так называемой сирийской оппозиции начали наступление на оборонительные порядки правительственных сил в провинции Алеппо. С северо-востока к ним присоединилась так называемая Сирийская национальная армия. И те и другие силы получают поддержку Турции: первые неофициально, вторые — практически в открытую.
Статья по теме: Уроки сирийской катастрофы
За пару дней практически без боя пал Алеппо, затем сирийская армия откатилась южнее, потеряв за несколько дней полторы провинции и свыше 8000 квадратных километров. Но и спустя неделю стабилизировать фронт ей не удалось. Была потеряна крупная Хама, а затем разгорелись бои за самый главный логистический узел страны — город Хомс. Если он перейдет под контроль боевиков, обжитые урбанизированные территории запада сирийского государства окажутся рассечены на части, а Латакия и Тартус, где базируются российский флот и авиация, окажутся придавлены к морю.
Такие масштабные боестолкновения на сирийской земле вспыхнули впервые с 2020 года, когда в результате многосторонних переговоров было заключено соглашение о прекращении огня. Боевики «оппозиции» были загнаны в провинцию Идлиб, Турция заняла приграничные северные территории Сирии, зачистив курдов, а восточные нефтеносные курдские земли перешли под контроль США. Половина страны была оккупирована, однако крупные боестолкновения закончились. Российские и турецкие военные вместе патрулировали важные логистические пути, ВКС РФ иногда бомбили особо радикальные ячейки боевиков, вяло шли переговоры президента Сирии Башара Асада с курдами, которые требовали автономии и самоуправления.
В конце концов многие поверили в счастливый конец сирийской трагедии. Благодаря российской дипломатической помощи Сирия вернулась в Лигу арабских государств, а Асада принимали лидеры аравийских монархий, еще недавно спонсировавшие его оппонентов. В 2024 году даже начались попытки заключить мирный договор между Башаром Асадом и президентом Турции Реджепом Эрдоганом. Турецкий лидер был готов распахнуть своему соседу дружеские объятия в обмен на сохранение контроля над сирийскими территориями, заселенными курдами. И еще как-то решить вопрос с миллионами сирийских беженцев, многие годы обитающих в турецких лагерях.
Сегодня Эрдоган обвиняет Асада в недоговороспособности. Но, вероятно, в Анкаре видели совсем иное разрешение спорных вопросов. И скорее всего, даже не рассчитывали на такой коллапс сирийской обороны.
История сирийской войны
Сирия всегда была перекрестком цивилизаций, что приводило к расцвету культуры, торговли и строительства в мирное время, но усиливало бедствия во время войн. Не стало исключением и начало XXI века — но на этот раз Сирия оказалась между жерновами уходящего в прошлое однополярного мира и формирующегося нового миропорядка. Страна стала ареной противостояния и глобальных игроков — США и России, и стран, претендующих на региональное лидерство, — Ирана, Израиля, Турции, Саудовской Аравии, и террористических движений «Аль-Каида» и «Исламское государство» (обе организации признаны в России террористическими и запрещены).
Гражданская война в Сирии началась еще в 2011 году, когда Северную Африку и Ближний Восток охватила волна то ли восстаний, то ли народных выступлений, известная как «арабская весна». Маркером, позволявшим Западу определить, кем являются противники власти — террористами или борцами за свободу, служили их отношения с США. Если антиправительственные выступления подавлялись в Саудовский Аравии или Бахрейне, то это была борьба с беспорядками, а если речь шла о Ливии или Сирии, то правительства этих стран осуждались за применение силы к вооруженным «борцам за свободу».
Для того чтобы стать жертвой американской политики «управляемого хаоса», не нужно было даже оппонировать США, достаточно проводить самостоятельную политику. Например, Югославия, боровшаяся с вооруженными сепаратистами, не представляла для США никакой угрозы, но, добившись распада страны, Вашингтон смог закрепить там свое военное присутствие, а часть осколков государства вошли в НАТО.
Американские военные сегодня находятся и на территории Сирии, охраняя демократию на тех территориях, где по случайному стечению обстоятельств расположены нефтяные месторождения. Таким образом, политика США по развалу светского сирийского государства преследовала две цели — за счет кровавой междоусобицы закрепиться на ее территории и заодно прикарманить ее ресурсы. Свержение президента Башара Асада было вопросом времени, его ждала судьба Саддама Хусейна или Муаммара Каддафи.
Когда Россия в сентябре 2015 года по просьбе сирийского лидера оказала этой стране военную помощь, многие наблюдатели, откровенно говоря, не поняли такого решения и начали искать прямые политические, военные или экономические выгоды от этого шага. Однако Москва проявила себя как глобальный игрок, поставив барьер на пути «управляемого хаоса» на Ближнем Востоке. А ведь довоенный Дамаск даже не ориентировался на Москву — Башар Асад прежде всего пытался развивать сотрудничество со странами Западной Европы. Но когда американцы пришли громить его государство, ЕС развел руками и присоединился к осуждению сирийских властей за применение силы против террористов.
Сегодня Эрдоган обвиняет Асада в недоговороспособности. Но, вероятно, в Анкаре видели совсем иное разрешение спорных вопросов. И скорее всего, даже не рассчитывали на такой коллапс сирийской обороны
Россия, напротив, выступила гарантом сохранения законной власти в Сирии, сломав первоначальный план американцев и отбив желание у турецких прокси расширять зону своего контроля. Тогда дело дошло до прямого военного столкновения вооруженных сил России и Турции — турецкий истребитель сбил российский Су-24. Ситуацию удалось замять: Москва пришла в Сирию бороться не с Анкарой, решающей свои региональные проблемы, а ради более глобальных задач и проведения независимой от США внешнеполитической стратегии.
Сегодняшняя привлекательность позиции России для стран глобального Юга объясняется в том числе и сирийской стратегией. Именно тогда, почти десять лет назад, Москва впервые продемонстрировала возможность противостоять планам Вашингтона и надежность гарантий безопасности руководству страны, ставшей жертвой «цветной революции».
Это российское предложение остается уникальным. Даже Китай, которого США объявили своим противником номер один, никогда не пытался оказать силовое сопротивление Вашингтону или его прокси. Тайвань, который и Пекин, и Вашингтон признают частью КНР, продолжает беспрепятственно получать американское оружие, а из Пекина следуют лишь гневные заявления. Продемонстрировать США свой суверенный силовой ресурс могли себе позволить еще Иран или Израиль, но их военная активность ограничивалась региональными интересами.
Турция и США
К 2017 году противоборствующие силы в Сирии пришли к выводу, что всем выгоднее сохранить существующий расклад сил, чем продолжать борьбу. В рамках астанинского формата состоялись переговоры под эгидой ООН правительства Башара Асада, России, Ирана, Турции, США и ведущих оппозиционных вооруженных группировок. Дипломатия положила конец кровопролитию.
Но время прошло, и Анкара решила, что поддержки США будет достаточно для того, чтобы силой заставить Россию смириться с потерей влияния в регионе. 27 ноября 2024 года из Идлиба и с северных территорий Сирии началось масштабное наступление боевиков сначала на Алеппо, а затем, после краха сирийской обороны, и в центральной части прибрежной обжитой полосы по направлению к Дамаску.
Поддерживаемые Турцией военизированные сирийские группировки, обосновавшиеся на северо-востоке страны, — это довольно разношерстная компания боевиков. В нее входит даже Туркестанская исламская партия, представляющая интересы сирийских уйгуров и финансируемая через турецкие банки соплеменниками из Афганистана и Пакистана. Но костяк турецких прокси-сил составляет исламистская салафитская группировка «Хайят Тахрир аш-Шам» (признана в России террористической и запрещена), которую возглавляет Абу Мухаммад аль-Джулани, ранее воевавший в Ираке на стороне «Исламского государства». С 2013 года его «разыскивают» США, но почему-то никак не могут найти.
Настоящую угрозу для Турции в Сирии представляют курды, расселенные по нескольким государствам региона. Много лет они борются за создание собственного национального государства. Но США запретили Анкаре вторгаться на территории сирийских курдов, проживающих западнее реки Ефрат, поскольку, во-первых, там находятся нефтяные месторождения под контролем американцев, а во-вторых, Вашингтон хочет сохранить курдские военизированные формирования в качестве рычага давления на Анкару.
В итоге протурецко-проамериканские прокси послушно набросились на войска Асада, который никак не угрожал Турции. Под горячую руку террористов попало и небольшое число курдов, живущих на северо-востоке Сирии, но их судьба мало волнует США.
Для атаки на сирийскую армию сложились удобные обстоятельства. Ливанская «Хезболла», ранее принимавшая участие в сирийской гражданской войне на стороне правительственных сил, сегодня максимально ослаблена после нескольких месяцев силового противостояния с Израилем. Россия продолжает сохранять военное присутствие в Сирии, но из-за украинского кризиса ограничена в возможностях перебросить туда резервы. Иран занял явно выжидательную позицию, вероятно, в преддверии инаугурации Дональда Трампа и его ближневосточных инициатив.
В итоге турецкие прокси вошли в сирийскую оборону, как нож в масло. Российские вооруженные силы в Сирии представлены в основном флотом и авиацией. Они наносят ракетные и бомбовые удары по террористам, но только этим ресурсом стремительное наступление боевиков остановить невозможно. Второй по величине сирийский город Алеппо, который проправительственная коалиция штурмовала несколько лет, пал за три дня. Сирийская армия просто бросала тяжелую технику, танки и артиллерию и спасалась бегством.
Следом боевики двинулись на юг, в сторону сирийской столицы Дамаска, преодолев за несколько дней более половины из 350 километров этого маршрута. Первое серьезное сопротивление они встретили только около четвертого по величине города в стране — Хамы. Их пыталась остановить сирийская 25-я дивизия специального назначения под командованием брата президента Махера аль-Асада, но город не устоял и пары дней. По состоянию на вечер пятницы 6 декабря начался штурм третьего по величине сирийского горда Хомс.
Военные эксперты и политические обозреватели начали искать виновного в произошедшей военной катастрофе. Много сказано о предательстве и возможном подкупе части офицеров сирийской армии.
С другой стороны, если раньше сирийская армия имела поддержку со стороны «Хезболлы», Корпуса стражей исламской революции и российских ЧВК, то сегодня она осталась одна против резко усилившегося противника.
Многие военные эксперты указывают на массовость применения террористами ударных беспилотников. Почему у сирийской армии не оказалось собственных дронов и средств радиоэлектронной борьбы? Ответ прост: у Дамаска после потери нефтяных месторождений не было денег на их приобретение, а у России и Ирана нашлись более приоритетные фронты для применения собственных беспилотников.
Учитывая темпы наступления боевиков, остается открытым вопрос об удержании у власти в стране режима Башара Асада. В том числе это зависит от стратегии Турции. Эксперты предполагают, что в Анкаре могут поставить задачу вернуть под свой контроль территории, утраченные после распада Османской империи. А это не только Сирия, но и, к слову, территории современного Израиля и Саудовской Аравии.
В июле этого года президент Турции Реджеп Эрдоган выступил на заседании своей политической силы — Партии справедливости и развития, в ходе которого призвал готовиться к сухопутной войне с Израилем. «Мы должны быть очень сильными, чтобы Израиль не мог творить эти абсурдные вещи с Палестиной. Точно так же, как мы вошли в Карабах, точно так же, как мы вошли в Ливию, мы могли бы сделать то же самое с ними», — заявил он.
Даже если режим Башара Асада не устоит, Россия может сохранить за собой военные базы в Тартусе и Латакии в ходе переподписания соглашений с турецким лидером
Впрочем, Эрдоган никуда не торопится. Его задача — закрепиться в Сирии, а через какое-то время, в рамках реализации долгосрочной стратегии, снова сформировать новую коалицию, например с Ираном и Россией, против местных американских прокси или против Израиля. Возможно, этим обстоятельством и объясняется тот странный факт, что, несмотря на российские удары по наступающим боевикам, российские аэродромы в Сирии пока не были атакованы ни Турцией, ни ее боевиками.
Иран и Израиль
Самой загадочной стала реакция на наступление турецких прокси Тегерана: с одной стороны, иранцы публично говорят о готовности защищать власть Башара Асада, а с другой стороны, не спешат вбрасывать ресурсы, которые хотя бы на время могут остановить стремительное продвижение боевиков.
После начала кризиса Иран начал переброску своих прокси-сил из Ирака в Сирию, и они немедленно получили воздушный удар со стороны американской авиации. Кроме того, проамериканские курды атаковали позиции Корпуса стражей исламской революции в городе Дейр-эз-Зор, расположенные на восточном берегу реки Ефрат. Таким образом, Вашингтон послал Тегерану явный сигнал — не пытаться остановить турецкое наступление.
Есть ли у Ирана силы, способные остановить турецких прокси? Безусловно. Это иранская армия, тем более что возникла возможность проверить ее боеспособность. И министр иностранных дел Ирана Аббас Аракчи даже сделал заявление о готовности пойти на такой шаг: «Если сирийское правительство попросит Иран ввести войска в эту страну, мы рассмотрим эту просьбу».
Крайне сомнительно, что Башар Асад, видя перспективу падения Дамаска, был бы против иранской военной помощи. Отсутствие официальной просьбы Сирии о вводе иранских войск может означать лишь одно: Тегеран попросил Дамаск не ставить его в неудобное положение. А тем временем глава МИД Ирана успел посетить как Дамаск, так и Анкару, демонстрируя стремление решить вопрос дипломатическим путем либо для заключения ряда закулисных сделок. Пока что Тегеран продолжает демонстрировать нордическое спокойствие.
Нежелание Ирана ввязываться в серьезную войну в Сирии против коалиции США и Турции вполне понятно. Однако если Иран готов потерять Сирию под давлением протурецких банд на внедорожниках, то можно ожидать, что следующим шагом Вашингтона станет купирование иранского влияния в шиитской части Ирака. И окончательное закрытие проекта «шиитского моста», который протянулся от иранских границ до самого Израиля.
Но не стоит забывать, что Тегеран уже ведет активные переговоры с командой следующего президента США Дональда Трампа. Причем Трамп начал игру на сближение еще 5 сентября этого года, когда во время мероприятия Экономического клуба Нью-Йорка (неправительственной организации по изучению экономической политики США) заявил о неэффективности санкций в отношении России, Китая и Ирана, поскольку они подрывают статус доллара как мировой валюты. А затем Трамп пообещал усилить санкции против Тегерана в случае недоговороспособности. Похоже, иранские власти раздумывают над этими предложениями.
Опасения Тегерана по поводу возможных жестких действий Трампа в отношении иранской экономики очевидны: ухудшение экономического положения неизбежно вызовет новые массовые протесты. В 2021 году беспорядки охватили всю страну из-за отключений электричества и проблем с водоснабжением. А в 2022 году в Иране вспыхнули массовые протесты в связи с гибелью Махсы Амини, которая, по мнению оппозиции, была избита сотрудниками Назидательного патруля за неподобающее ношение хиджаба. Уровень недовольства части иранского общества так велик, что для возобновления протестов достаточного любого повода.
Месяц назад в Иране опять начались веерные отключения электроэнергии, формальным поводом для которых стали ограничения на сжигание мазута на 14 ТЭС с целью борьбы с загрязнением воздуха (хотя возможен банальный дефицит мазута). При этом Иран располагает примерно 17% доказанных мировых запасов природного газа, но почему-то так и не смог заранее перевести ТЭС на этот более экологически чистый источник энергии, а предпочел оставить население без электричества.
Тегеран долгие годы тратил значительные ресурсы на внешнеполитическую активность: выстраивал «шиитский мост» и распространял свое влияние на регионы Ближнего Востока с компактным проживанием шиитов. Это прежде всего Ливан, Ирак и Йемен. Этот проект был призван усилить лидерство Ирана на Ближнем Востоке. Причем в то же время Иран поддерживал палестинских суннитов из ХАМАС, выходца из алавитской общины Башара Асада и даже оказывал политическую поддержку христианской Армении, борясь против усиления влияния Турции на Кавказе.
И вот, когда на алтарь будущего лидерства в регионе принесены огромные жертвы, Иран спокойно наблюдает, как его вытесняют из Сирии. Быть может, Тегеран рассчитывает на новые договоренности с США и Турцией, которые позволят ему оставить под своим контролем часть сирийской территории после возможного падения Башара Асада?
Нет, в Тегеране у власти находятся отнюдь не наивные люди. Чего стоят турецкие обещания, было продемонстрировано только что. А что касается доверия иранцев к американцам, то еще в конце сентября президент Ирана Масуд Пезешкиан заявил, что США обманули Иран, пообещав прекращение огня в секторе Газа в обмен на отказ от мести за убийство руководителя политического крыла ХАМАС Исмаила Хании в Тегеране.
Можно предположить, что официальный Тегеран пытается продемонстрировать США и Израилю, что он является более адекватной и договороспособной силой, чем отбитые на всю голову протурецкие головорезы, которые сейчас рвутся к границе Сирии и Израиля.
До сих пор Иран по-настоящему и не ответил Израилю за удар по своей территории и политические убийства союзников. А в конце сентября Масуд Пезешкиан заявил: «Мы готовы сесть за стол с европейцами и американцами, чтобы вести диалог и переговоры. Мы никогда не одобряли российскую агрессию против украинской территории». И практически в это же время внезапно прекратилась истерика в западных СМИ по поводу военного сотрудничества Ирана и России.
Наконец, несмотря на провал сухопутной операции ЦАХАЛ на юге Ливана, «Хезболла» внезапно согласилась на прекращение огня, хотя повод для начала обстрелов Израиля — обстрелы мирного населения сектора Газа — никуда не исчез.
Иран еще месяц назад предпринял шаги для установления контактов с командой Трампа и предал их гласности: New York Times со ссылкой на двух иранских дипломатов сообщила, что предприниматель Илон Маск (который в том числе курирует формирование общей внешнеполитической концепции в команде Трампа) провел встречу с постпредом Ирана при ООН Амиром Саидом Иравани.
Так что, вероятно, большая переговорная сделка готовится и по линии США — Иран. В этой ситуации эскалировать региональные распри Тегерану не с руки.
Перспективы России
Политические обозреватели, размышляя о последствиях наступления турецких прокси в Сирии для России, чаще всего заводят речь о возможной потере пункта материально-технического обеспечения ВМФ России в сирийском Тартусе и авиабазы Хмеймим. Но вполне допустимо, что, даже если режим Башара Асада не устоит, эти военные активы Россия сохранит в ходе переподписания соглашений с турецким лидером.
Кроме того, через полтора месяца в Белый дом вернется Дональд Трамп, которому предстоит открыть новую страницу в отношениях Москвы и Вашингтона. В большом перечне вопросов для урегулирования второго плана наверняка стороны будут обсуждать и сирийский конфликт. Эрдоган сделал первый шаг, и на действия «союзника» придется дать ответ, возможно в паре с Вашингтоном.
Свежие комментарии