Те, о ком не слышно
Те, о ком не слышно
Сейчас главными возмутителями спокойствия в Евросоюзе принято считать Венгрию и Словакию. Но действительно ли среди всех остальных приверженность линии Брюсселя единодушна? Две весьма авторитетных южноевропейских государства, расположенные на Аппенинском и Пиренейском полуостровах соответственно Италия и Испания, в открытую ей не противостоят.
Но поводы счесть их политику чуть более самостоятельной и несколько менее антироссийской, чем принято сейчас в Европе, дали именно они.Статья по теме: МИД: политики ЕС жалеют, что не приняли предложения Путина по безопасности
Программа наращивания военного потенциала ЕС была названа поначалу «ReArm Europe» - «Перевооружить Европу». По таким названием в начале марта она была обнародована председателем Еврокомиссии Урсулой фон дер Ляйен и одобрена на саммите Евросоюза в Брюсселе.
Эт та самая программа, что предлагает странам Евросоюза направить в течение четырех лет 650 млрд евро на военные нужды, а самой Еврокомиссии разрешает взять 150 млрд евро в кредит на финансирование производства оружия для ЕС и Украины.
Эти цифры не изменились с момента огласки. Но называется программа теперь по-другому: «Readiness 2030» - «Готовность 2030».
У прежнего названия нашлись критики, они охарактеризовали его, как чрезмерно агрессивное, и предложили заменить на нейтральное. В Брюсселе это мнение проигнорировать не смогли. А выступили критиками Рим и Мадрид.
Да, при смене названия суть плана не изменилась. Это, безусловно, лишь маленький шажок наперекор логике Еврокомиссии. Но много ли известно других таких шажков?
А Испания и Италия этим не ограничились: в том же марте они, вместе с Португалией, отвергли план верховного представителя по иностранным делам и политике безопасности ЕС Каи Каллас о военной помощи Украине на сумму 40 миллиардов евро.
И в целом на поддержку Киева Мадрид и Рим, согласно данным аналитиков Кильского института мировой экономики, тратят весьма немного сравнительно с многими другими странами Запада. Как недавно разочарованно писало швейцарское издание Neue Zürcher Zeitung, Рим и Мадрид, мол, признают важность коллективной безопасности, но на деле уклоняются от ее практического воплощения. Этим двум столицам регулярно пеняют на рекордно низкие оборонные расходы в рамках правил НАТО: 1,28% ВВП у Испании, 1,49% ВВП у Италии. И, несмотря на политические различия между испанским левым правительством Педро Санчеса и итальянской правой коалицией Джорджи Мелони, в гонку вооружений эти страны втягиваться одинаково не желают, или не могут в силу различных обстоятельств.
Не сказать, что упреки на сей счет со стороны западных политиков и СМИ остаются в южных столицах неуслышанными: например, испанское правительство за 2023 год увеличило бюджет министерства обороны королевства на 26,4%. Можно вспомнить и «ястребиные» заявления председателя правительства Испании Педро Санчеса (кстати, убежденного сторонника Киева), который ранее обещал довести-таки военные расходы страны до 2% ВВП к 2029 году, а в апреле и вовсе объявил, что теперь Испания стремится достичь этих двух процентов уже к концу года текущего.
Дополнительные 10,5 миллиардов евро пойдут, в том числе, на инвестиции в военную технику, для чего будут перераспределены ранее не использовавшиеся ресурсы из других статей национального бюджета, поэтому, как заявляется, не потребуются «ни болезненные сокращения социальных расходов», ни одобрение нового плана расходов местным парламентом, которое могло бы быть затруднено.
Последний момент нужно подчеркнуть. Одним из аргументов при смене названия упоминавшейся выше 800-миллиардной программы с воинственного на нейтральное был тот, что первое для европейских избирателей токсично. То есть, эти избиратели в целом и в отдельных странах в частности агрессивный настрой властей разделяют не вполне.
Характерно, что хотя заявления о наращивании военных трат прозвучали и из уст министра финансов Италии Джанкарло Джорджетти (те же 2% ВВП к концу года), это будет реализовано за счет включения в оборонную категорию береговой охраны, некоторых других силовых органов и их инфраструктуры, что издание Politico назвало «бухгалтерским трюком». Но оно же отмечает, что реальное повышение доли военных расходов чревато сокращением социальных расходов), проблемами для и так уже обременительного госдолга страны, и расколом правящей коалиции.
Современность и история
Послевоенная Италия умудрялась поддерживать хорошие отношения еще с СССР, хотя тогда в западном блоке это порицалось лишь чуть менее открыто и ядовито, чем сейчас. Что не мешало советским представителям налаживать тесные связи и с капиталистами (ярким примером чего служит АвтоВАЗ). Это способствовало то, что во время Холодной войны у итальянцев была одна из крупнейших, наряду с французами, коммунистическая партия в Западной Европе. А позже наши страны дружили уже во времена правого премьера Берлускони, и при следующих правительствах тоже. Ряд направлений сотрудничества сохраняется и сейчас.
Если исключить времена фашистского режима Муссолини, для Италии характерна традиция пацифизма – она уходит корнями в историю почти непрерывных иноземных вторжений на разделенную между мелкими государственными образованиями территорию «сапожка». Стоит помнить и об определенной доле антиамериканских настроений, взращенных в итальянском обществе бомбардировками союзников в конце Второй мировой войны.
Итальянцы регулярно голосуют против повышения расходов страны на оборону, а ее жители активно выходят на массовые демонстрации против военных планов ЕС под лозунгами в роде: «Нам нужны новые больницы, а не ракеты». Похожие голоса слышны и на высоком уровне: политики из партии «Движение пяти звезд» и ее глава Джузеппе Конте критикуют европейский план перевооружения, считая его пустыми тратами, а вице-премьер Италии и лидер правопопулистской партии «Лига» Маттео Сальвини призывает к диалогу с Россией и регулярно порицает Киев.
Экономическую подоплеку и сложный характер позиции официального Рима подчеркивает италовед, автор Telegram-канала «италомания» @italo_mania, доцент МГИМО, старший научный сотрудник Института Европы РАН Елена Маслова. Она обращает внимание на то, что Италия с ее развитой военной отраслью играет активную роль в оборонных инициативах ЕС.
«У современных итальянских политиков есть политическая воля к увеличению оборонных расходов, – говорит Маслова. – «Просто итальянский бюджет не может себе позволить такой вот резкий скачок, поскольку есть еще ряд других структурных проблем, поэтому достижимость этой цели, даже 2% [расходов на оборону в] ВВП к 2027 году, непосредственно зависит от состояния итальянской экономики».
Отметим, что, как говорят итальянские аналитики (сошлемся в данном случае на апрельскую публикацию Итальянского института международных политических исследований - ISPI), вероятность увеличения расходов вызывает в стране значительную обеспокоенность, поскольку это скажется на дефиците государственного бюджета Италии. Он составляет 4% вместо прогнозируемого сокращения до 3%, а в случае увеличения расходов на оборону рискует вырасти до 4,6%, что создаст дополнительную угрозу для государственных финансов.
В то же время, по мнению эксперта, говорить о «диссидентстве» можно лишь применительно к итальянскому обществу и его мнению: тому самому, что выражается в ходе массовых шествий и громких демонстраций.
«Граждане Италии, простые граждане, которые не сидят в правительстве, не принимают никаких абсолютно решений, могут выйти с какими-то митингами, лозунгами на улицы Италии, но в целом лишены каких-либо рычагов влияния». – поясняет собеседник Монокля. – «Вот как раз-таки эти самые граждане, они и не поддерживают применение силы».
Как рассказывает Елена Маслова, за время после начала СВО итальянское общество прошло определенную трансформацию. По данным опросов за март 2025 года, не выражают поддержку любой из сторон конфликта 57% жителей страны, 32% за выступают за Украину и 11% за Россию. При этом в начале 2022 года за Россию высказывались 5%, за Украину 57%, нейтральны были 38%.
«С одной стороны, есть накопленная политическая усталость, апатия от всего происходящего, и, в целом, есть свои другие проблемы», – говорит она, отмечая, что итальянцы в целом не очень активно интересуются вопросами внешней политики.
По словам Елены Масловой, позицию простых итальянцев можно выразить так: «скорее бы все это закончилось». «А кто там победит, на каких условиях, это вообще все уже не так важно, главное, чтобы это все закончилось как можно быстрее», – добавляет она.
На Иберийском полуострове есть свои болезненные исторические травмы: падение под натиском США в 1898 году четырехсотлетней Испанской империи и последовавшая затем болезненная потеря Филиппин, Кубы, Гуама и Пуэрто-Рико явно отвратили испанское общество от участия в глобальных конфликтах. Тенденцию к пацифизму в стране также развили опыт кровавой Гражданской войны 1936–1939 годов и 36-летней военной диктатуры генерала Франко.
Несмотря на то, что в 1982 году идея Фелипе Гонсалеса, ставшего в тот год испанским премьер-министром, провести референдум о выходе из НАТО (практически сразу послу вступления страны в североатлантический блок) так и не состоялась – «старшие братья» из Брюсселя, по сути дела, продавили членство Испании в альянсе, эта организация и сегодня вызывает в испанском обществе скепсис, а уровень поддержки испанцами военных инициатив и расходов сравнительно низок.
«Все, что связано с войной, не популярно среди испанцев. Если правительство говорит, что собирается купить еще один танк, они ответят, что на эти деньги можно было бы построить школу», – недавно заявлял экс-посол Испании в НАТО Карлос Миранда. Не приветствуется как в Испании, так и в Италии идея возвращения воинской обязанности, к которой сегодня призывают в других европейских странах – напомним, в Испании она была отменена в 2001 году, а в Италии четырьмя годами спустя.
Судя по данным социологических опросов, испанцев действительно куда больше волнуют вопросы безработицы и миграции, а также другие аспекты повседневной жизни вроде жилищных трудностей, нежели конфликт на Украине. И, кстати, на улицы испанских городов также выходили люди, протестуя против увеличения военных бюджетов и отправки оружия на Украину за счет их страны.
Среди испанских политиков против поставок оружия Киеву и за диалог страны с Москвой высказываются представители левых объединений «Унидас Подемос» и «Сумар». А в июне прошлого года министр обороны страны Маргарита Роблес заявила, что выступает «решительно против» отправки странами НАТО войск на Украину, поскольку такой шаг может спровоцировать эскалацию конфликта.
В беседе с Моноклем старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Екатерина Черкасова рассказывает, что, хотя у страны после победы франкистов, ненавидевших коммунизм, с Советским Союзом на протяжении многих лет не было никаких политических, экономических и культурных связей, Испания не ощущала угрозы со стороны Советского Союза, а потом России.
Эксперт отмечает, что Испания находилась в уникальной для Европы ситуации, когда ощущение опасности для страны шло не с востока, со стороны СССР, а с юга, со стороны Марокко и североафриканских стран. Причина в том, на побережье Марокко расположены испанские города Сеута и Мелилья, которые африканская страна Марокко считает своими территориями.
«Испания имеет достаточно военных сил и средств для отражения возможных поползновений Марокко на Сеуту и Мелилью. И в этом смысле ее вооруженные силы и те расходы, которые она несет на оборону, являются для нее достаточными», – продолжает собеседник Монокля. – «Испания тратит на оборону очень мало. Но для нее это достаточно, потому что возможный сценарий – это война с Марокко».
В целом местный политикум не блещет «ястребами», которые бы спешили обострять ситуацию в отношениях с нашей страной, но военная дисциплина НАТО все же давит на Мадрид. Как уже говорилось, Испания увеличит свои военные расходы, хотя и подчеркивается, что 87% расходов останутся в стране и должны способствовать созданию рабочих мест и росту ВВП. Большая часть денег уйдет на улучшение условий несения службы и оснащения испанских военных, обеспечение кибербезопасности, а также на разработку техники для подразделений, используемых в чрезвычайных ситуациях и при стихийных бедствиях.
Сегодня у власти Испании находятся социалисты. Они более европейски ориентированы, чем правые, у них тесная связь с Брюсселем, от которого они зависят экономически. «Они будут всячески демонстрировать солидарность с Брюсселем, поддержку Брюсселя, но эта поддержка и солидарность будут в основном ограничиваться словесным дискурсом», – отмечает эксперт.
При этом Испании весьма чувствительна ко всему, что связано с территориальной целостностью государства, но причины этого лежат в области внутренней политики.
«Это вопрос Каталонии, это вопрос Страны Басков, и она никогда не признает никаких изменений границ в Европе. Она просто не может это сделать по внутриполитическим соображениям. Испания одна из тех стран, которая до сих пор не признала независимость Косово», – напоминает Черкасова.
В силу вышеуказанных причин, бытовавший в Испании и ее обществе благожелательный дискурс в отношении России, по ее словам, сошел на нет после событий в Крыму, но страна очень неохотно присоединялась ко всем антироссийским санкциям, которые, к тому же, вредят местному сельскому хозяйству, пусть и не очень сильно.
«И плюс у власти находятся социалисты. Вот если к власти придут правые, если так вот рассуждать – через два года выборы, то они гораздо более атлантические по идеологии, по традиции, и они будут гораздо больше ориентироваться на Вашингтон, чем на Брюссель», – отмечает Екатерина Черкасова. Вопрос, конечно, в том, какой курс через два года будет у США по отношению к России – если его в текущих обстоятельствах при импульсивном Дональде Трампе трудно предугадать даже на день впереди.
Как прогнозирует наш собеседник, если события будут разворачиваться так, что дело дойдет до урегулирования напряженности и отмены санкций, Испания поддержит этот процесс. Недавно, кстати, сообщалось, что у предпринимателей страны есть желание вернуться на российский рынок, а сегодня уже существуют попытки установить контакт между предпринимателями двух государств.
Но ждать от Мадрида неких прорывных действий и открытой фронды по отношению к ЕС и НАТО от Испании определенно не стоит. «Все-таки, понимаете, у нее удельный вес такой средней европейской страны, очень сильно зависимой от Брюсселя», – говорит Черкасова.
Свежие комментарии