«Экономика проходит через трансформацию и нуждается в поддержке»

Директор Научно-исследовательского финансового института Минфина Владимир Назаров ответил на вопросы «Монокля» о трансформации бюджетной политики и ее взаимосвязи с политикой Банка России

читайте на monocle.ru

Директор Научно-исследовательского финансового института Минфина Владимир Назаров ответил на вопросы «Монокля» о трансформации бюджетной политики и ее взаимосвязи с политикой Банка России

― Планируется ли бюджетная консолидация (выход из стимулирующей политики) в ближайшие три года? Учитывается ли нынешнее конъюнктурное замедление общеэкономической динамики в настройке параметров бюджета на предстоящую трехлетку?

Статья по теме: Бюджет-2025: большие задачи

― Как мы видим из параметров бюджета, уже в 2025 году ожидается выход на структурный баланс бюджета (в экономической науке — баланс бюджета, который имел бы место при потенциальном объеме выпуска в отсутствие циклических колебаний ВВП. — «Монокль»). Достижение такого результата означает, что бюджет не оказывает стимулирующего или сдерживающего влияния на экономику, структурные доходы и расходы примерно равны.

― Одним из резонов сверхжесткой денежно-кредитной политики Банк России называет стимулирующую бюджетную политику Минфина. Насколько обоснована такая позиция? Требует ли политика Минфина и ЦБ более четкой координации, по-вашему?

― Согласно российскому законодательству, Банк России является независимым. В рамках своего мандата он преследует цель стабилизации уровня цен, что он и делает с учетом всех санкционных ограничений. При этом нельзя сказать, что ЦБ и правительство не координируют свою политику — происходит плотная работа, обмен мнениями и коммуникация. Как правительство, так и Центральный банк учитывают решения друг друга, но не могут диктовать друг другу алгоритм действий. Как показывает практика, только в такой институциональной среде можно обеспечить эффективный долгосрочный экономический рост.

― Если сравнить кризисы — 2009, 2020‒2021 годов и 2022‒2024-го — по силе и структуре бюджетного импульса, что мы увидим?

— Здесь вы затронули очень важный аспект. Мы убеждены, что при проведении антикризисной бюджетной политики важны оба параметра: размер поддержки должен соответствовать масштабу вызовов, с которыми сталкиваются экономика и социальная сфера. Так, по оценке Минфина суммарно в 2022‒2024 годах бюджетный импульс составил порядка 10 процентов ВВП, так как экономика проходит через глубокую структурную трансформацию и нуждается в поддержке. В 2020 году бюджетный импульс оценивался примерно в 4,5 процента ВВП, а соответствующие расходы были направлены наиболее нуждающимся в поддержке слоям населения, отраслям экономики, пострадавшим от локдаунов, и, конечно, системе здравоохранения. Ряд стран приняли большие по масштабам, но менее адресные меры, что не позволило перейти к быстрому восстановлению экономики.

― Какие основные качественные этапы эволюции бюджетной политики в РФ с начала 2000-х годов можно выделить? По каким основным линиям идет совершенствование бюджета и бюджетного процесса? Каковы основные достижения за последние 25 лет, а какие задачи с самым медленным прогрессом?

― Действительно, в бюджетной политике происходит много преобразований, направленных в первую очередь на повышение ее эффективности. Важным направлением реформ стал переход к программным принципам бюджетирования, что означает увязывание государственных расходов с достижением конкретных социально-экономических показателей.

Еще одним достижением стала регулярная оценка налоговых расходов (например, налоговых льгот), выступающие важным инструментом проводимой политики, при этом нуждающиеся в постоянном мониторинге.

Происходит постоянная цифровизация системы управления бюджетным процессом, в первую очередь на основе ГИИС «Электронный бюджет». При этом потенциал применения современных технологий еще далеко не исчерпан.

Больших успехов удалось достичь в администрировании доходов бюджета, обеспечив большую прозрачность, предсказуемость и, главное, справедливость по отношению к добросовестным налогоплательщикам.

Министерство финансов придерживается политики сбалансированного структурного бюджета. Это означает, что все дополнительные деньги, полученные в рамках налоговой реформы, будут возвращены в экономику

Помимо названного есть и много других направлений, в том числе в части развития контрактной системы, межбюджетных отношений, финансового контроля, управления ликвидностью в рамках бюджетного процесса.

― Как менялось бюджетное правило с 2004 года? Почему его регулярно приходится корректировать? Насколько оптимален нынешний дизайн бюджетного правила?

― В первую очередь важно отметить, что ключевая задача российского бюджетного правила остается неизменной — сохранить часть нефтегазовых доходов, полученных в период благоприятной конъюнктуры. Затем эти средства могут быть использованы в кризисные периоды, а также на возвратной основе для финансирования важных для развития страны инвестиций.

Дизайн же правила изменялся для повышения его эффективности и учета актуальных внешних условий. Важное изменение произошло в редакции бюджетных правил, вступившей в силу в 2018 году (переходные положения были внедрены годом ранее). Акцент в этой версии был сделан на то, что предельный уровень первичных расходов бюджета определяется исходя из ожидаемых ненефтегазовых доходов и базовыми нефтегазовыми доходами, которые соответствуют установленной базовой цене на нефть. Когда фактическая цена выше базовой, возникают дополнительные нефтегазовые доходы, которые накапливаются в ФНБ, в случае падения цены ниже базовой отсечки накопленные средства используются для компенсации выпадающих доходов. Такой принцип означает стабильность бюджетных расходов и повышение их независимости от колебаний цен на углеводороды, что мы считаем очень важным для поддержания бюджетной и макроэкономической стабильности. Кроме того, данные показывают, что валютные операции, проводимые в рамках бюджетного правила с 2018 года, привели к значительному снижению зависимости курса рубля от нефтяных цен.

― Что сейчас происходит с ФНБ? Видите ли вы резервы либерализации регламента использования ликвидной части фонда на стратегические госинвестиции?

― Как я уже сказал, основная задача ФНБ — сглаживание влияния конъюнктуры нефтяных котировок на динамику экономической активности. При этом существуют определенные условия, при которых накопленные в фонде деньги могут быть использованы на проведение стратегических инвестиций: в 2022‒2024 годах бюджетный импульс, связанный с инвестированием средств ФНБ, составил в среднем 0,5‒1 процент ВВП в год. При этом, согласно прогнозам, заложенным в бюджет, размер ФНБ будет увеличиваться и достигнет 7 процентов относительно ВВП к 2026 году.

― Налоговая реформа 2024 года: каково ее влияние на бюджет 2025‒2027 годов, насколько значительно она позволит сэкономить заимствования?

― Следует отметить, что Министерство финансов придерживается политики сбалансированного структурного бюджета. Это означает, что все дополнительные деньги, полученные в рамках налоговой реформы, будут возвращены в экономику. Налоговая система будет донастроена таким образом, чтобы профинансировать наиболее приоритетные для правительства направления, связанные с развитием технологического суверенитета. Таким образом, сама по себе налоговая донастройка не скажется на объемах заимствований Министерства финансов, но окажет позитивное влияние на долгосрочный экономический рост за счет перераспределения ресурсов.

― Почему Минфин мирится со сверхдорогими заимствованиями, вместо того чтобы обязать госбанки выкупать фиксированную долю выпусков госбумаг?

― Если Минфин обяжет госбанки выкупать долю выпусков госбумаг, это будет значительной интервенцией, дискриминирующей денежный рынок: это приведет к росту ставки для частных инвесторов. Как показывают многочисленные исследования, это приведет к уменьшению эффективности экономики, а значит, и к сокращению долгосрочного экономического роста.

― Какие предпосылки для роста доходов закладываются Минфином, видят ли в ведомстве риски в высоких ставках, по которым приходится занимать?

― Текущий уровень государственного долга и расходов на процентные выплаты низкий и не является фактором риска даже при высоких ставках. Достигнутые за последнее десятилетие результаты позволяют обеспечить прочный фундамент для бюджетной устойчивости.